С нами Босх
Спецпроект «Фото на документы». Карточка №40
Анекдот грубоватый, поэтому заменим ключевой глагол синонимом. Едет танк по лесу. Вдруг у него рвется гусеница. Весь день танкисты ее чинят. Наконец починили, лежат, отдыхают. И тут появляется прекрасная фея: «Ну что, парни, затрахались?» — «Да не то слово».— «Бедные. А хотите потрахаться по-настоящему?» — «Хотим!!!» И тут у танка отваливается башня.
Сегодня отношения человека с его автомобилем чаще всего незатейливы и лишены какой-либо интимности: сел-поехал. Машины стали безотказны, а если и возникает проблема, ее принято доверять человеку совершенно постороннему, наемному профессионалу-сервисмену. Совсем иначе было в те годы, когда была сделана эта фотография.
Что это за время? Скорее всего, 1980-е, но в любом случае не раньше 1976-го: именно тогда на АЗЛК начали выпускать «Москвич-2140», представлявший собой рестайлинг предыдущего «Москвича-412», а по сути даже — глубокий рестайлинг еще более раннего «Москвича-408», который начали проектировать аж в 1959-м. Конечно, за эти годы в «Москвичах» многое поменялось. В «двадцать один сорок», например, уже с завода начали ставить «жигулевский» карбюратор, с которым запуск двигателя не превращался в многоактную драму, как это было в «четыреста двенадцатом». Там надо было сначала открыть капот, нащупать под воздушным фильтром специальное колечко и, потягивая за него, накачать бензин в поплавковую камеру — в надежде, что это поможет. Затем покрутить стартер и, когда машина не заведется, открутить барашек, крепящий кожух воздушного фильтра к карбюратору, потом снять кожух, аккуратно отвернув в сторону, чтобы открылась верхняя часть карбюратора. Отсосать из бака шлангом немного бензина и вылить сверху в карбюратор. Затем сесть за руль и вытянуть шток, управляющий воздушной заслонкой. И только потом, когда двигатель заведется, вернуть кожух воздушного фильтра обратно на карбюратор и закрепить барашком.
Но и «Москвичи-2140», даром что мужского рода, оставались ненадежными, как капризные любовницы, так что жены автолюбителей не зря ревновали, когда их мужья проводили все свободное время в гаражах — там в самом деле творилось постоянное любовное соитие человека с машиной. Кстати, на нашем фото поза человека под днищем «Москвича» — один в один как у одного из персонажей самой знаменитой картины Иеронима Босха, триптиха «Сад земных наслаждений». Причем именно ее центральной части, посвященной греху сладострастия. Поместите нашего героя мысленно в эту часть картины, и вы поймете, что ему там самое место.